"Фантакрим-Мега" ВЛ. ГАКОВ БРЮС СТЕРЛИНГ, ЗАВ. АГИТПРОПОМ КИБЕРПАНКОВ У меня созрело убеждение, что любое движение в итоге гу- бят даже не поставленные им цели и провозглашенные лозунги, но - идеологи. В политике ли, в литературе - не суть важно... Как только у истоков движения, претендующего на "револю- ционность", возникает особая когорта людей, призванных объяс- нить, теоретически обосновать ту или иную доктрину, а затем неизбежно создается аппарат (агитпроп), - все, на революции, кажется, можно ставить крест. Рано ли, поздно, но объяснения и обоснования, что "думали", что "хотели" совершить основопо- ложники и первопроходцы, в конце концов полностью затмят то, что же у них реально получилось... Научная фантастика - не исключение. Теоретические вык- ладки идеологов британской "Новой Волны" в середине 1960-х годов оказались по сути куда интереснее собственно произведе- ний, созданных под ее флагом. Думаю, что это первыми поняли сами молодые "революционеры", большинство из которых без лиш- них драм вернулось в основной поток научной фантастики. Волна спала - остались только индивидуальности. Кажется, ситуация повторяется и ныне: материалы дискус- сий, бурлящих вокруг киберпанков, читать во всяком случае ин- тереснее, нежели их собственное творчество. Последнее не означает, что среди молодых американских фантастов, называющих себя этим странным словом, нет ярких, любопытных авторов. Есть - и читательская популярность, рас- тущая благосклонность к киберпанкам издателей, даже первые завоеванные молодыми бунтарями престижные премии - тому пору- ка (хотя американский фэндом и "фантастическая" критика оста- ются достаточно консервативными в своих вкусах). Но... привлекает в книгах Руди Рюкера, Джона Ширли, Уи- льяма Гибсона, Брюса Стерлинга, и многих других - нечто иное, не то, что они тщатся доказать и без устали декларируют в своих манифестах. Что же касается последних, то с ними (мани- фестами) подчас знакомишься с удовольствием, как с самостоя- тельным видом творчества. Прочитал, подумал над прочитанным, мысленно поспорил с автором - после чего лучше выкинуть все это из головы, раскрыть книгу того же автора и прочитать ее, оценивая по "старомодным" критериям просто литературы. Или, в нашем случае, просто научной фантастики. И будет славно, и окажется, что никакой "революции" - вроде бы и не требовалось... О молодом авторе Брюсе Стерлинге писать легко. У него в активе еще не значатся десятки книг; с другой стороны, это общепризнанный идеолог киберпанков, не отказавшийся от заре- зервированного за ним журналистами "поста" Министра Пропаган- ды движения. И одного только цитирования его пространных тео- ретических воззрений хватило бы не на одну статью. Говорит он достаточно интересно, остро и парадоксально; а главное - во многом с ним трудно не согласиться (в чем чи- татель, надеюсь, убедится). Но слушаешь, слушаешь его моноло- ги - а в голову лезут бессмертные строки, знакомые каждому отечественному фэну: "Это, знаете, все очень бла-ародно, а вот как там насчет баб?" Сиречь - книг? С книгами - художественными, а не агитационно-пропаган- дистскими творениями Стерлинга - дело обстоит скромнее. Поясню на элементарном сравнении. Вот Брэдбери, к приме- ру, - а из авторов 1970-х - Урсула Ле Гуин: ни к какому "дви- жению" отродясь не примыкали, основ не рушили; пишут себе "по старинке" - и неплохо получается, надо сказать... А с другой стороны, молодой и ершистый Стерлинг. Он, конечно, выделяется на общем фоне американской фантастики (в еще большей мере это относится к яркому таланту - Уильяму Гибсону; в последнее время они часто пишут в соавторстве), но для какого-то громо- гласно объявленного потрясения основ, революции и "нового слова в фантастике" - на мой взгляд, все-таки пока маловато. Одно утешает: начали Стерлинг и компания "киберпанко- вать" еще в нежном юношеском возрасте. С годами это проходит... Но все по порядку. Сначала - о Стерлинге, а потом он сам все нам расскажет о движении киберпанков, его целях и задачах. Брюс Стерлинг родом из Техаса, и ему только что исполни- лось 37 лет. Обладатель настоящей "панковой" прически, нес- колько женоподобный, он производит впечатление человека, у которого решительно все вызывает энергичное осуждение. По его собственному признанию, он ничем не доволен на этой Земле и - все-таки писатель-фантаст! - за ее мыслимыми пределами. Его первый роман вышел в свет, когда автору только ис- полнилось 23 года. Книгу приняли прохладно, но уже следующим романом - "Искусственный ребенок" (1980) - новичок заявил о себе, как о писателе с собственным голосом. В этом произведении впервые мелькнули первые сполохи то- го, что впоследствие будет названо "фантастикой киберпанков". Говоря кратко, это своего рода окрошка из литературных заимс- твований, молодежного слэнга, языка современных программистов и "пользователей" персональных компьютеров, откровенного эпа- тажа коллег-старичков. А кроме того - еще одна попытка (все прежние, как известно, в исторической перспективе ни к чему не приводили) уйти от научной фантастики и "вернуться" к так называемой Большой Литературе. Далее Стерлинг опубликовал несколько запомнившихся рас- сказов, из коих "Рой" (1982), с которым читатель журнала поз- накомится в этом номере, чуть было не завоевал одну из наибо- лее престижных премий в мире фантастики - "Небьюлу" (автор самую малость проиграл "по очкам" столь же яркой представите- льнице молодого поколения - Конни Уиллис). Рассказ интересен и тем, что изображенный в нем мир - Солнечная система недале- кого будущего, раздираемая противоборством группировок - Ме- ханицистов и Формовщиков, писателю показался перспективным и был использован в качестве удобной "сцены" для самого популя- рного романа писателя - "Шизматрица" (1985). Вероятно, стоит на нем остановиться. Что Стерлингу в этом романе безусловно удалось, так это удержать повествование в руках. Как он смог этого достичь, не позволив деталям и побочным линиям заглушить главное - сюжет, образы героя, интригу, - ума не приложу. Ведь в книге (и не столь объемной, как, скажем, "Дюна" Фрэнка Херберта или "Ос- тановись на Занзибаре" Джона Браннера), - наворочено действи- тельно всего с избытком. Действие происходит в мире недалекого будущего, преобра- женного новой технологической революцией (то, что американцы зовут сокращенно high-tech) - с присущим ему жаргоном, новой мифологией, потрясающим разнообразием и в то же время унылым повторением поисков и заблуждений "дотехнологических" эпох. Продолжается конфликт Механицистов и Формовщиков; обе воюющие школы готовятся переделать человека, но, в то время как пер- вые уповают на механоэволюцию (протезирование и сугубо меди- цинский подход к задаче омолаживания), вторые стремятся изме- нить человека на генетическом уровне, "готовя" его к жизни на других планетах, в чуждом природном окружении. Политические интриги, новейшие открытия (бактериологическая инженерия, ми- крохирургия и прочие), открывшие дорогу новой эволюционной ветви развития вида homo sapiens, открытие нового наркотика, "расщепляющего сознание"... А если читателю мало, так ко всему прочему сваливаются - буквально - на голову инопланетяне. И начинается, по словам крупнейшего английского писателя-фантаста и критика, самого в прошлом отчаянного бунтаря, Брайна Олдисса, - уже не "футур- шок", а "футурблицкриг"! Все срывается с привычных мест, не- сется галопом, переворачивается с ног на голову, и обратно, с головы на - как бы поделикатней выразиться... на фалды (спа- сибо классикам!). Автор же, ничуть не смущаясь произведенным информационным обвалом, умудряется еще и рассказать историю - достаточно насыщенную событиями историю жизни героя... Другой вопрос, что по прочтении таких "пиротехнических" книг неизбежно встает вопрос: ну и что? Но это уже беда всех литературных движений: созданные для противодействия той или иной "идеологии", часто - как прямая реакция на нее, они сами "по определению" насквозь идеологичны. Что и сказывается... Однако, отбросив личностные или "теоретические" придир- ки, следует отдать Стерлингу должное: это писатель богатый на выдумку, образованный, оригинальный и - редкая черта в мире американской фантастики - предпочитающий не работать на пуб- лику! (Другое дело, что он, как и его друзья, наследники пан- ков "докибернетической эпохи", - общественное мнение "в упор не видит", эпатирует его, как хочет, и это само по себе нес- колько навязчиво...) А теперь пусть сам расскажет о том, кто такие киберпанки. Стерлинг называет себя "НФ-парнем" ("just a sci-fi guy"), поясняя, что его любовь к фантастике - надолго: "У ме- ня нет намерения поэксплуатировать эту жилу немного, выбрать из нее все, что удастся, а затем переключиться на что-то дру- гое - например, написать убогую историю о том, как папаша путался с собственной дочкой, и получить за это премию Пулит- цера. Я бы писал фантастику даже "за спасибо", задаром... Мои мысли - это научная фантастика, моя вера - это научная фан- тастика, мои сны - это научная фантастика!" Однако к собственному стилю и особым, стерлинговским (правильнее было бы сказать: "стерлинговски-гибсонским", ибо сегодня творчество этих двух друзей-единомышленников трудно разъять и рассматривать поодиночке!) темам молодого писателя привела... прежде всего неудовлетворенность той фантастикой, которая досталась в наследство от Старой Гвардии. То есть, свою "преданность" ее стягам он начал доказывать методом раз- рушения всего, что построили предшественники! "Мне хотелось, чтобы эта литература по-прежнему остава- лась полезной, чтобы продолжала делать то, что, уверен, она действительно в состоянии делать. Хотелось вышвырнуть вон все ее шибболеты (у звучного слова shibboleth в американском язы- ке множество оттенков: "особенность произношения, манера оде- ваться, привычки, свойственные определенному кругу", "модное словечко, указывающее на принадлежность к нему же", "молодеж- ный слэнг" или "блатная феня", "последний писк моды", в то же время - "устаревший предрассудок"... - Вл.Г.) и порядком про- нафталиненные идеи - все эти "загадки атомной энергии", Зако- ны Роботехники, космические капитаны с квадратными плечами, парни в антигравитационных доспехах и декламирующие стихи де- льфины. Все это убого и писано для младенцев, никто уже в по- добную муть сегодня не верит; это просто современный фоль- клор, ничего не дающий людям. Большинство научной фантастики написано о научной фан- тастике. Традиция этой литературы стала все более и более от- рываться от реально происходящих в обществе процессов. Мы жи- вем в научно-фантастическом мире - но он ничего общего не имеет с тем, что был предсказан фантастами прошлого. Однако нынешние авторы предпочитают стыдливо отворачивать лица от окружающей их реальности, поскольку она слишком сложна и деп- рессивно действует на психику... Моя задача - внести в эту реальность хоть какую-то долю концептуального порядка, и для этого мне просто необходимо избавиться от ненужного багажа, накопившегося за долгие годы". Вместе с тем, как следует из дальнейших "программных" высказываний Брюса Стерлинга, и так называемый "основной по- ток" (mainstream, говоря по-нашему, обычная, реалистическая литература) - его также категорически не устраивает. Наивно, отстало, депрессивно; если и обращаются к фантастике, стара- ясь хоть как-то угнаться за реальностью, то сплошь и рядом - открытие америк... "Я-то америк не открываю. Я все это барах- ло читал и продолжаю, несмотря ни на что, любить. Я вырос на этой литературе, она что-то значит для меня. Но я понял, что дальше она - не работает". А, следовательно, для поддержания необходимой (но час- тично утерянной) связи, коммуникации между обществом и техно- логией, все больше формирующей это общество, - нужно изобре- тать какие-то новые формы. Стерлинг и другие киберпанки нашли свою новизну, как ни странно, не в стиле, а в прямо противоположном; говоря стары- ми словами, в "идейном содержании", в политике! "Мы окружены опасными технологическими новшествами и вы- нуждены трепетать, как тростинки на ветру. Необходимо каким- -то образом сдерживать технологию, решить наконец, где, на каком этапе социальной эволюции мы сейчас находимся - и где бы пожелали человечеству остановиться. Кто же примет эти жиз- ненно важные решения? Хотели бы переложить ответственность на банду мандаринов в белых лабораторных халатах? Я - нет... Фантастика может быть использована в качестве агит-пропаганды (agit-propaganda), это хорошая форма политической литературы. Фантастика должна нести весть". Трудно не согласиться - нам, воспитанным на аналогичной идее. Но для среднего американского читателя, для которого книга - такое же средство убить время в полете, как плейер или снотворное, подобные высказывания - это, того, чересчур... Впрочем, сам себя Брюс Стерлинг безоговорочно причисляет к радикалам - от мирно настроенных гуманистов, по его словам, он порядком устал... В самое последнее время Стерлинг расписался, и с каждым новым романом его образ все более раздваивается - критик, "зав. агитпропом" продолжает выпускать в свет громкие инвек- тивы против "старичков", а писатель - пишет себе свое... Одну из своих последних книг - "Острова в сети" (1989) - Стрелинг определяет как "тип уэллсовского предупреждения, ро- ман о политике в XXI веке" (видно, и старики на что-то еще годятся!). Это не утопия и не антиутопия, скорее - аккуратная экстраполяция тенденций, видимых уже сегодня. И вообще, на мой вкус, это очень неплохо написано (с чем "согласилось" и авторитетное жюри, присудившее Стерлингу престижную премию имени Кэмпбелла за прошлый год) - если только, как я уже предлагал, выкинуть из головы все, что по этому поводу вещал Министр Пропаганды! Последняя же совместная работа Стерлинга и Гибсона, нас- колько можно судить по прессе, - это вообще пока самый амби- циозный и любопытный их проект. Роман назван так - "Дифференциальная машина", хотя, с корректировкой на сюжет, название можно перевести и как "Дви- гатель различия" (по аналогии с двигателем прогресса). Это еще одна "альтернативная история", которая отделилась от ис- тории всем известной и пошла своим путем в конце прошлого столетия. Случилось это, когда английский изобретатель Чарлз Бэббидж, автор пионерского проекта "парового компьютера" (друзья-соавторы немедленно придумали для своего нового прои- зведения термин "steam-punk novel" - "паропанковый роман"!), действительно преуспел в своем замысле и... построил машину! Как известно, в нашей - реальной истории он не пошел дальше чертежей и общих идей... Бэббидж сначала называл свой агрегат "дифференциальной машиной", позже сменив прилагательное на "аналитическую" - отсюда и название романа. Что касается сюжета... Только представьте себе: виктори- анская Англия - в эпоху информационных технологий! Брюс Стерлинг любит серьезных авторов фантастики - таких, как Олдисс, Баллард, Лем. ("Отличным агит-пропагандистом был Уэллс...") Но, вероятно, сенсационным для наших читателей бу- дет сообщение (оттого-то я и припас его на десерт), что глав- ный идеолог американских киберпанков во многом берет пример с ... советской литературы! Более того, с большим пиететом пи- шет о таких ее "непреходящих" чертах, как социальность, даже партийность! Не знаю уж, насколько молодой киберпанк знает то, о чем судит, но для меня были откровением строчки из его интервью журналу "Локус". Не могу отказать себе в садистском удовольс- твии привести их здесь без комментариев, дабы читатель самос- тоятельно подумал над всем этим на досуге: "Лучше всего понимали эту (политизированную. - Вл.Г.) функцию литературы - русские. Они верят в то, что книги опас- ны, потому что сами относятся к книгам чрезвычайно серьезно. Для русских книги - это не стаканчик с кукурузными хлопьями, который можно, не доев, выбросить в ближайшую урну для мусо- ра. В России поэты до сих пор могут декламировать свои стихи на переполненных стадионах, потому что убеждены, что слова опасны, идеи опасны и эти слова и идеи могут изменить мир. Мы уже перестали верить в это. Мы окружены болтовней и неразбе- рихой, оттого нам трудно уверить себя, что наши слова могут дойти до кого-то. Я вовсе не хочу сказать, что мечтал бы ока- заться в положении советского писателя. Это настоящее бремя - проходить идеологический тест на "правоверность" в их Союзе писателей... На самом деле их литература вовсе не так смер- тельно опасна; они этого не знали, потому что никогда не поз- воляли кому-либо сказать эту чертову правду: о том, что слова не опасны... А сейчас у них все переменилось, и началось под- линное кипение. И для писателей все стало действительно чер- товски опасным... Если мы делаем настоящее дело, должно быть чертовски опасно." Чего только не вычитаешь в этих американских журналах!