"В мире книг" ВЛ. ГАКОВ БРОСИВШИЙ ВЫЗОВ Литературные герои нередко вытворяют со своими создате- лями престранные фокусы. Во всем мире знают знаменитого сыщика Шерлока Холмса, и по сю пору на его лондонский адрес - Бейкер-стрит, 221 b - поступает обширная корреспонденция. Писателю, которому мир обязан рождением Холмса, не пишет никто; наша память с детст- ва хранит только это магически-нераздельное: "конан-дойль". И тут же подсказывает: тот самый, "отец" Шерлока Холмса... Между тем, никакого английского писателя Конан-Дойля - не было. Очевидную ошибку первых переводчиков на русский язык закрепила традиция, в результате многие и поныне убеждены, что фамилия писателя - двойная. Тем более, что жизнь Артура Дойла (Конан - это второе имя) изобиловала "ошибками" куда более серьезными. Главная из них - эта та самая непременная привязка к знаменитому сыщику. Сам Артур Дойл во всяком случае считал себя кем угодно - историческим романистом, автором приключен- ческих книг, писателем-фантастом, - но только не "отцом" пресловутого детектива с Бейкер-стрит. Мало того, что еще при жизни писателя Холмс всецело подчинил его своей власти - так еще и единолично присвоил себе всю посмертную славу! Слава Шерлока Холмса застила глаза не одному биографу писателя. Всевозможные легенды и преувеличения, долженствую- щие канонизировать образ "создателя Шерлока Холмса", пресле- довали Артура Дойла еще при жизни. А она давала в руки иссле- дователя множество интереснейших подробностей, которые одноз- начно предрешали появление на литературной сцене будущего ав- тора исторических, приключенческих, фантастических романов - но никак не детективных. Не совсем обычными - с точки зрения этнической - были обстоятельства появления Артура Конана Дойла на свет. Ирлан- дец по происхождению, он родился 22 мая 1859 года в старинном шотландском городе Эдинбурге - причем в семье коренных лондо- нцев, которых погнала на север нужда!.. После школы поступил в Эдинбургский университет на отделение медицины и биологии. Жадно интересовался как естественными науками, так и истори- ей, стал убежденным атеистом. По окончании университета прак- тиковал как врач. Потом путешествовал. Потом писал. Вот основные, доподлинно известные факты раннего периода биографии Артура Дойла. Были еще, разумеется, прочитанные книги; они, вероятнее всего, и послужат самым достоверным свидетельством духовных устремлений будущего писателя. Когда он появился на свет, мостовые Эдинбурга уже истоп- тал девятилетний Роберт Стивенсон, через многие годы ставший любимым автором Дойла. Едва научившись читать, Артур с голо- вой погружается в книги Майн Рида. В школьные годы появился новый кумир - Жюль Верн, а в пору студенчества юноша открыва- ет для себя историческую прозу, которой со временем он наде- ялся посвятить и себя. Ну где тут разглядишь будущего "отца Шерлока Холмса"! Правда, именно в университете случились два примечательных события, на которые с готовностью укажут биографы Дойла. Мо- лодой студент-медик наталкивается в библиотеке на книги Эдга- ра Аллана По, а кроме того - знакомится с профессором Джозе- фом Беллом, человеком редкой наблюдательности, настоящим ге- нием дедукции. Уже теплее... Слов нет, встреча с Беллом и хорошо усво- енные уроки По - все это, спустя годы, привело к рождению ли- тературного Шерлока Холмса. Но куда важнее оказалась для пи- сателя встреча с реальным прототипом другого героя. Дело в том, что студентам читал лекции профессор Резер- форд (увы, только однофамилец великого физика), человек не- легкого нрава, который часто сопровождает блестяще одаренных натур. Красавец с горящим взором и иссиня-черной "ассирийс- кой" бородкой, Резерфорд не знал слова "компромисс" и иногда бывал беспощаден к собеседнику. Редко кто ускользал от его колкостей, причем с особым садизмом он донимал коллегу - уче- ного сухаря и педанта профессора Уэйвилла, участника экспеди- ции на исследовательском судне "Челленджер"... Так Резерфорд стал "профессором Джорджем Эдуардом Чел- ленджером", благо фамилия оказалась на редкость подходящей (по-английски это значит "бросающий вызов"). Герой нескольких книг Дойла, профессор Челленджер стал поистине любимым дети- щем писателя, вопреки молве считавшего этот образ вершиной своей литературной карьеры. Современники вспоминают, что он часто даже позволял себе дружеские розыгрыши, наряжаясь на вечеринках "под профессора" - и его же предполагал сделать героем своих первых произведений. Но - автор предполагает, а судьба (если не нравится сло- во "Бог") располагает... После окончания университета на плечи молодого доктора легло бремя забот о семье (отец бросил их давно, оставив поч- ти без средств к существованию). Могла выручить только част- ная практика; однако получить ее оказалось делом нелегким - и тут Артур Дойл весьма кстати вспомнил о своем давнем увлече- нии литературой. Первые пассказы, затем повести и романы (в том числе, о Шерлоке Холмсе) были написаны откровенно для денег. Как же удивился автор-дебютант, когда обнаружил явный читательский интерес к своей продукции! Интерес быстро перерос в настоящий успех, да такой, что его не смогли спрогнозировать ни сам ав- тор, ни редакции журналов, буквально погребенные под письмами читателей. Впрочем, редакторы быстро сориентировались на но- вый магнит читательских желаний и без зазрения совести зака- балили начинающего автора, благо что "кандалы"-гонорары для молодого врача представляли весомый аргумент. А читатель... читатель настойчиво требовал новых приклю- чений полюбившейся пары - Шерлока Холмса и доктора Ватсона. Этот читательский диктат не оставлял ошеломленного и не на шутку раздосадованного Артура Дойла до самой смерти. Он-то хотел писать совсем о другом! Романы о путешестви- ях в неведомые страны, исторические книги, научную фантасти- ку! Судовым врачом он успел поплавать в арктических широтах и вдоль берегов Западной Африки, смог оценить красоту сверкав- ших на солнце ледяных глыб айсбергов и тропических мангровых зарослей, спускавшихся прямо к воде... Словом, писать было о чем, да и читанные-перечитанные книги знаменитых авто- ров-приключенцев настойчиво бросали ему вызов. К тридцати годам он расстается с врачебной практикой: преуспевающему писателю она ни к чему. Но спустя десять лет, в канун нового столетия вспыхнула англо-бурская война, и, следуя врачебному долгу, Артур Дойл отправляется в Южную Аф- рику, чтобы основать там полевой госпиталь. Обратно в Англию возвращается уже "сэр Артур": за проявленную доблесть короле- ва посвящает его в рыцарское достоинство. Дальше, как пишут биографы, события жизни уступили место написанным книгам. Собственная жизнь Дойла - если не считать почти профес- сионального занятия спортом, да несколько скандального увле- чения на старости лет модным в ту пору спиритизмом - пол- ностью растворилась в литературе. Непрекращающийся поток "шерлокианы", романы о войне Алой и Белой Роз, приключенчес- кие книги - наконец-то он дорвался до любимого дела! И научная фантастика, в которой на счету Артура Дойла тоже немало достижений. Я уже не говорю о его романах про профессора Челленжде- ра, о его "Отравленном поясе" и "Марракотовой бездне". Но да- же позабытый ныне рассказ "Опасность!" о будущей подводной войне, в результате которой именно германские субмарины нане- сут наибольший урон "владычице морей" - тоже можно смело от- нести к его писательским достижениям. Особенно если принять во внимание дату публикации его в лондонском журнале "Стрэнд мэгэзин" - июнь 1914 года, всего за месяц(!) до начала первой мировой войны... И все-таки, говоря о научной фантастике Артура Дойла, мы почти неразрывно связываем ее с колоритной фигурой профессора Челленджера. О нем же всякий раз вспоминаешь, произнося эти магнетические возбуждающие слова: затерянный мир. "Затерянный мир" - несомненно лучшее из всех фантасти- ческих произведений Артура Дойла, в чем могли убедиться под- писчики того же журнала в апрельском номере за 1912 год. Название следовало за именем автора ("сэр Артур Конан Дойл" - в те годы звучало для читателя призывной трубой!), а подзаголовок представлял героев: "Отчет о самых последних удивительных приключениях профессора Джорджа Э.Челленджера, лорда Джона Рокстона, профессора Саммерли и г-на Э.Д.Меллоуна из "Дейли газетт". Еще ниже было помещено четверостишие, со- чиненное самим Дойлом (к этим строчкам мы еще вернемся), и на первой же журнальной странице - иллюстрация. Отважные путе- шественники яростно отбиваются от каких-то доисторических крылатых ящеров... Короче, редактор мог потирать руки: чита- тель взят в плен сразу же и останется в нем, пока не дочитает роман до конца! Хотя и не "про Шерлока Холмса", а все же роман имел ус- пех. Спустя считанные месяцы "Затерянный мир" вышел отдельной книгой в лондонском издательстве "Ходдер энд Стаутон" и од- новременно по другую сторону Атлантики, в нью-йоркском "Дора- не". И уже в июльском номере (за тот же, 1912 год) русского журнала "Вестник иностранной литературы" появились первые главы романа. На следующий год это произведение начал печать журнал "Новое слово" и сборник "Мир приключений". А еще он выходил отдельными выпусками в библиотеке "Синего журнала", издававшегося в Петербурге Горнфельдом... Чем же смог так захватить читателя Артур Дойл? Среди многих разновидностей научной фантастики критики уверенно называют и такую: фантастика географическая. Другими словами, фантастические путешествия в неисследованные области земного шара. Много ли таких белых пятен осталось на картах? Оказывается, даже в наши дни - предостаточно, один только Ми- ровой океан послужит писателям-фантастам, надо думать, не од- но десятилетие. Во времена же "автора Шерлока Холмса" наша родная планета во многом оставалась шкатулкой сюрпризов. Вспомним, что научная фантастика зародилась в древнейшие времена из жанра "чудесного путешествия". Позже цель устрем- лений была прдусмотрительно перенесена в космос, и только в прошлом столетии наступает возрождение географической фантас- тики. Экспедиции к Северному полюсу, в джунгли Амазонки, в подземное "царство"... Но по существу - ничего нового, о том же писали многие авторы "обычной" приключенческой литературы. Профессор Челленджер со своими спутниками, отправившись на поиски легендарной страны Мепл-Уайта, открыл мир поистине фантастический - мир, в котором время словно остановилось. Динозавры, обезьяночеловеки, диковинные племена, не вышешдие, кажется, из каменного века... Подобное вряд ли взялись бы описать Майн Рид или Фенимор Купер (пробовал Генри Райдер Хаггард, фантастика которого советскому читателю почти не знакома). Артур Конан Дойл первый бросил вызов теме. Во многом и облегчив себе задачу. Каких трудов ему стои- ло готовить сцену для очередного триумфа Шерлока Холмса! Все заранее просчитать, зафиксировать каждую еле приметную деталь, проработать все ложные ходы и заблаговременно обойти логичес- кие западни, в которые потом с особым "садизмом" загнать не- доумевающего читателя вкупе с бездарью инспектором Лестрей- дом... Иное дело - "кусочек" доисторической жизни где-то там на Гвианском нагорье. Читатель только открыл страницу, прочи- тал про динозавров и обезьяночеловеков, и уже слышится аппе- титное чавканье, свидетельствующее о пожирании всех всеми, и приключения, от которых холодеет кровь и замирает сердце, не заставят себя ждать! Впрочем, не возглавь экспедицию профессор Челленджер, роман вряд ли выделялся бы в огромном множестве таких же книг. Но в старые мехи - роман приключений, путешествий и на- учной фантастики - автор влил новое вино: человека. Характер, запоминающийся образ ученого, пусть эксцентричного, вздорного, даже тщеславного (между прочим, в нем, как в зеркале, отража- ется сам Артур Конан Дойл!), однако бескорыстно преданного науке и не отступающего ради торжества ее ни на шаг. Право же, этот несносный бородач куда более привлекателен, чем иные ученые "рыцари без страха и упрека" современной фантастики. Научной ли была исходная предпосылка автора? По совре- менным воззрениям, более чем сомнительной. Однако вспомним о нестихающем ажиотаже вокруг загадочной Несси, о толпах энту- зиастов, штурмующих горы в поисках "снежного человека"... Видно, не прошло еще время сюрпризов вроде описанных Дойлом. Пересказывать все перипетии путешествия Челленджера - значит, лишать удовольствия тех, кто роман не читал. Впрочем, интересует меня сейчас не содержание книги, а ее судьба. С литературной все ясно: роман породил лавину про- изведений о "затерянных мирах", из которых советскому читате- лю наиболее известны фантастические романы видного географа и геолога академика В.А.Обручева. С завидной последователь- ностью эстафету у литературы перехватило кино: одних экрани- заций "Затерянного мира" в мире было сделано более десятка, с научными "ляпами" и без... Но удивительнее всего, что "затерянный мир" на самом де- ле существует! Не столь фантастичный, но все же настоящая Terra Incognita, куда нога человека не ступала до 70-х годов нашего века. Писатель не ошибся, поместив загадочную горную страну Мепл-Уайта в верховья Амазонки. На Гвианском нагорье действи- тельно в изобилии разбросаны обширные каменные плато ("ме- зас", или "столы", как называют их в Венесуэле), хотя и невы- сокие, но почти недоступные. Высочайшее - Рорайма (2772 м над уровнем моря) лишь в октябре 1973 года, через шестьдесят лет после экспедиции Челленджера, было покорено его потомками. Английские ученые и альпинисты прошли маршрутом, очень похожим на описанный Дойлом. Тот мог услышать о плато Рорайма от друга, знаменитого путешественника полковника Фосетта, бы- вывшего в верховьях Амазонки в 1908-1909 годах, или из отче- тов еще более ранней экспедиции Роберта Шомбрука, первым из европейцев описавшего каменные "столы" Гвианского нагорья. Как бы то ни было, английский романист рассказал о под- линном "затерянном мире". Уже в наши дни популярный журнал "Вокруг света" писал: "Гора Рорайма перестала быть "белым пятном". Естествен- но, никаких игуанодонов, птеродактилей, стего-, ихтио- и про- чих "завров" там не оказалось... Но разве дело в живности, доисторической и прочей?.. Разве не самое важное - тот факт, что "затерянный мир", легендарная страна Мепл-Уайта наконец "найдена", покорена и может быть в точности нанесена не толь- ко на обычную географическую карту, но и на карту географи- ческих открытий - единственную из всех карт, где "белые пят- на" означают не снега и не ледники, а места на нашей планете, еще не пройденные человеком?" ... Все-таки очень дорог был Артуру Конану Дойлу его "Затерянный мир". Иначе разве попросил бы писатель выбить на своем могильном камне вместо эпитафии то самое четверостишие: Я считал бы, удача сопутствует мне, Если б смог хоть на час я вниманье занять Мальчишки - еще не мужчины вполне. И мужчины, что смог бы мальчишкою стать...