"В мире книг" ВЛ. ГАКОВ ПЕРВЫЙ УЧЕБНИК СОЦИАЛИЗМА У нас в стране об этой книге помнят разве что читатели с солидным стажем: на русском языке роман - под названием "Че- рез сто лет" - вышел еще до революции и более не переиздавал- ся. Что, конечно, странно, ведь речь идет о книге, которую критика назвала "первым учебником социализма в США". Как и большинство утопий той поры, толстенный (почти пол-тысячи страниц!) роман Эдварда Беллами своими дерзкими - по меркам конца прошлого века - пророчествами ныне способен лишь умилить. Между тем, это одна из книг такого рода, кото- рые читаются и по сей день. "Прочитайте роман Беллами, - со- ветует относительно недавнее популярное руководство по науч- ной фантастике, - и вы познакомитесь с 90% всех вышедших на белом свете утопий. Причем эта книга относится одновременно к не самым худшим 10%-ам". Но то сегодня. В конце прошлого столетия это была без преувеличения одна из самых читаемых в Америке книг вообще. Писатель и журналист Эдвард Беллами (1850-1898) обратил- ся к литературе после того, как окончательно разуверился в выбранной профессии адвоката. Первые его писательские опыты прошли почти незамеченными, хотя и сочинял он в жанре все еще популярного "готического романа". А затем неожиданно для всех и для себя самого он написал утопический роман на тему наби- равшего популярность социалистического учения. И прославился! Успех книги мало кому известного писателя иначе как три- умфальным назвать нельзя - сенсация даже по меркам видавшего виды американского книжного рынка! Тем более, казалось бы, трудно ожидать его от социалистической утопии - однако Белла- ми что-то такое затронул в тайниках души массового читателя, и книга немедленно попала в разряд бестселлеров. Тоже изрядный повод для размышлений. Многие ведь убежде- ны, что все "социалистическое" от века если и воспринималось массами, то исключительно путем насильственной нагрузки... Впрочем, пусть свидетельствуют бесстрастные цифры. На перепаде столетий в Америке эта книга по количеству проданных экземпляров уступала разве только "Хижине дяди Тома" и исто- рическому боевику "Бен Гур". Миллионные тиражи, переводы на 20 с лишним языков мира... Может показаться удивительным, что утопический роман, вышедший более века назад, все еще переиз- дается в США (только за одно десятилетие - 1960-1970-е годы - на книжные прилавки выброшено 12 новых переиданий). Есть еще одно несомненное свидетельство какого-то мало- понятного успеха: поток подражаний и полемических книг-возра- жений. Названия типа "Взгляд вперед", "Взгляд за пределы ви- димого", "Взгляд в будущее", "Взгляд в самое нутро" - это не мои собственные упражнения; реальные книги под такими заголо- вками появились как реакция на роман Беллами. (Поток беллама- нии захлеснул даже великих: нет сомнения, что знаменитая уто- пия Уэллса "Когда спящий проснется" в значительной мере наве- ян все той же феноменальной книгой американского писателя.) Вообще же, только за два года после ее выхода в США опублико- вано 46 утопических книг и создано 165(!) "клубов Белламии"! Одно слово - феномен. Самое простое объяснение: в 1888 году утопии еще не сос- тавили того полноводного потока, в который эта литература превратится позже, и каждое пионерское произведение восприни- малось как откровение. Все так; но бестселлеров - не было. Во всяком случае это книга этапная после знаменитой ос- новоположницы-"Утопии". С точки зрения современного (футуро- логического) понимания утопии сочинение Эдварда Беллами отно- сится к работам истинно пионерским: он описал не мир другой планеты и не какие-то неведомые земли - наоборот, место аме- риканским читателям знакомое (Бостон, в котором жил и автор романа). А вот время - будущее, загляд на столетие вперед. Конечно, и до и после выходило множество книг-демонстра- ций новой техники, в духе экспозиций Всемирных выставок, час- то проходивших под "научно-фантастическими" девизами типа "Я побывал в будущем". Заслуга Беллами, что он не просто "издал" красочный каталог выставки, но в общих чертах обрисовал ре- зультатат, итог промышленной и духовной революции, которую сам же назвал "социалистической". До самого последнего времени отправиться в будущее иначе как во сне не представлялось возможным. Поэтому и герой Бел- лами, мучимый бессоницей, позволяет себя увлечь новомодними идеями и отдает себя на попечение некоего гипнотизера. Тому наконец удается погрузить Джулиана Уэста (так зовут героя) в сон, однако сон, как выясняется, не совсем "нормальный": ког- да Уэст, всеми забытый в подземелье, где он проходил "сеансы" медитации со своим целителем, просыпается, на дворе уже - ка- нун XXI века... Бостон 2000 года, "сверкающий новый Бостон с его купола- ми и бельведерами, роскошными садами и переливающимися всеми цветами радуги фонтанами, это поистине вселенское царство комфорта" вначале действительно ошеломляет и героя, и читате- ля. Еще более поразительным предстает общественное устройство этой утопии, процветание которой обеспечено не только техни- кой (и ею, конечно), но и свершившейся революцией в умах. Для американцев той поры "социализм" не носил того от- тенка уничижительного недоверия, какой приобрел позже. Интуи- ция писателя не подкачала, время выхода книги он угадал точно. Такую - в Америке ждали. Это была пора расцвета профсою- зного движения, крайнего имущественного расслоения общества на сверхбогатых и сверхбедных - одни обливались потом, зани- маясь непосильной работой, другие присваивали себе результаты этого потогонного труда. А книга Беллами сулила надежду, "на- вевала человечеству сон золотой". В сладкие грезы о счастли- вом будущем всеобщего равенства и изобилия не только герой романа погрузился ненароком; потребность в мечте испытывали в то время миллионы потенциальных читателей книги. Нельзя сбрасывать со счетов и то, что "Взгляд назад" - не самая плохая утопическая литература. В отличие от предшественников, Беллами более придирчив к описаниям места действия, образов героев, их чувств и поведе- ния, - а не только машинерии. Есть и любовная линия; нам она сегодня покажется донельзя пресной, но читателей той поры по- добные "страсти" еще способны были растрогать. Конечно, сего- дня все это читается с улыбкой: герой и жительница Бостона XX века Эдит, девушка с мягкими голубыми глазами ("и железобе- тонной моралью", не преминул съязвить современный американс- кий литературный критик) вместе слушают музыку по вечерам, осыпая друг друга проникновенными взглядами. И все это в мер- твенном свете электрической луны, освещавшей Утопию... Тут автор остался верен традиции: все утопии химически чисты, в них нет тех "примесей", из-за которых стоит жить... С необычайной легкостью и фантазией описаны в романе технические новинки - и буквальная слепота во всем, что каса- ется социальных последствий. (Это как в известном американс- ком фантастическом фильме 1950 года "Цель: Луна", там первые "лунопроходцы" долго-долго слоняются по близлежащим кратерам, прежде чем кому-то осеняет интересная мысль сообщить по радио президенту США об успешной посадке! С точки зрения техники историческое событие угадано здорово, но что большая часть человечества будет наблюдать его на экранах телевизоров, пос- тановщикам картины просто в голову не пришло.) Что же обеспечивает экономическую основу процветания утопии Беллами? Ее величественное здание воздвигнуто на един- ственном принципе: ограничительное равенство. Никто из жите- лей не пожелает большего, чем ему выделено при разделе сово- купного общественного богатства. Воистину утопия... Ежели че- ловеку чего-то не достает, он просто заходит к соседу и бе- рет, поскольку так не бывает, чтобы кто-то праздно или по жа- дности позарился на чужое имущество. Все это, как помнит читатель, в зародыше было и у Мора, только роль рабов в новомодной утопии играют машины. Слегка перефразируя известный лозунг: "Взгляд назад" - это моровская Утопия плюс электрификация всего мира. Будущее в воображении американского писателя и вправду электрифицировано сверх вся- кой меры и, разумеется, наводнено техникой: самолеты, автомо- били, радио, движущиеся пешеходные дорожки. Совсем как у са- тириков: "верилось, будет электричество - будет и счастье". И Томас Мор, и Беллами не подозревали о том, что ведомо нам, их сегодняшним читателям: не бывает, просто не может су- ществовать продуктивного труда рабов. И вредная иллюзия - ме- чта о дармовой энергии, питающей бессловесные машины... Однако что действительно поражает воображение, так это другие прогностические "попадания" обоих авторов. Причем, там, где они сами не ожидали. В их утопиях внимательный чита- тель (да только откуда было взяться нашему опыту в XYI-м, и даже в конце XIX века!) мог открытым текстом вычитать беспо- щадный приговор всем подобным проектам общего счастья, навя- занного силою! С Мором мы разобрались. Но вот что описывает Беллами, причем описывает с восхищением, ни секунды не сомневаясь в однозначной положительной реакции читателей. В предисловии к роману автор провозглашает своей задачей "измыслить такой способ экономической организации общества, с помощью которого республика могла бы гарантировать средства существования и материальный достаток своих граждан на основе равенства, соответствующего их политическому равенству и до- полняющего его". Вот оно, ключевое слово; одна из последних книг Беллами, кстати, так и называлась: "Равенство". Мыслимое не только как равенство возможностей ("политическое равенство"), но и как экономическая уравниловка. А значит, неизбежна и казарма. Каждый гражданин будущей Утопии - еще и... рядовой Армии Труда! Это не пропагандистский оборот и не метафора, ибо аме- риканская утопия по Беллами удерживается самой настоящей вои- нской дисциплиной. С прибавлением всех обязательных словес насчет "гражданской сознательности", "трудового энтузиазма" и тому подобного... Идеальное государство с полковниками во главе. И описан- ное без тени сомнения в справедливости и рациональности тако- го решения утопии. Прагматичный, как всякий американец, Эдвард Беллами, по- -видимому, иначе не представлял себе, какая сила спасет уто- пию от немедленного разворовывания - и очевидно, зная челове- ческую натуру, не очень-то полагался на декларированный им же принцип "разумной достаточности" потребления. ...Если бы все учебники штудировали бы и прилежно, и в своевременье!